«Сфера»: «1984» для хипстеров или мягкие лапы «Корпорации добра»
Рассказываем, почему роман Дэйва Эггерса – культовая антиутопия, которая особенно актуальна в нынешнее время
Только что переиздана «Сфера» – одна из самых реалистичных антиутопий совсем недавнего прошлого.
«Сфера» (в оригинале The Circle) – единое пространство, вобравшее в себя все существующие на тот момент социальные сети и онлайн-сервисы, от YouTube до Amazon. То самое «кольцо Всевластья», призванное объединить человечество «в земной юдоли под владычеством всесильным» – во имя общего блага, разумеется. Разве что вместо одного Саурона в «Сфере» верховодят трое волхвов (плюс таинственный Кальден, стройный человек в обтягивающих джинсах и водолазке).
Десять лет назад новый роман писателя, журналиста и авторитетного в IT-кругах Америки визионера Дэйва Эггерса казался если не фантастикой, то крайне отдаленными «грядущими перспективами». Незадолго до выхода этой книги эссе о скором превращении онлайн-вселенной в «новую адскую машину» опубликовал другой литературный авторитет, Джонатан Франзен, – и был осмеян.
Но к «Сфере» отнеслись уже иначе. Газета The Guardian назвала роман Эггерса «искусным синтезом свифтовской иронии с пророчествами Оруэлла» и «сатирическим комментарием о ранней эпохе интернета.»
Мэй Холланд – одна из избранных счастливиц, допущенная до «внутреннего круга» «Сферы», она получает работу мечты, позволяющую, по сути, вершить судьбы людей, ибо для «Сферы» секретов нет. А где нет тайн – нет и преступлений.
«Секрет (в семье) хранишь, потому что тебе стыдно или неохота рассказывать, как ты налажал. Это понятно. — Но мы оба согласны, что они хотели бы знать. — Да. — А они имеют право знать? — Наверное. — Ладно. То есть мы оба понимаем, что в идеальном мире ты не делаешь ничего такого, о чем стыдно рассказать родителям?»
Не новая идея для антиутопий: еще в набоковском «Приглашении на казнь» смертный приговор герою выносят именно «за непрозрачность», да и лишенные занавесок окна в нидерландских домах – следствие практически идентичного постулата кальвинистов. Но сравнивать «Сферу» с ними кощунственно: компания же никого не карает, только наблюдает – как любящий родитель, изредка поправляя сбившихся с пути детей.
Мечтательная идеалистка Мэй полностью принимает философию «Сферы», она проводит ночи напролет, пытаясь поднять свой внутренний «рейтинг популярности». Лайки, комментарии, подписки – словом, современная повседневность для Мэй становится ключом, открывающим дверь наверх. И она добивается своего, пройдя путь от неофита-стажерки до одного из адептов высшего круга: в финале именно Мэй предлагает сделать участие в «Сфере» обязательным для всех граждан.
«Да, я понимаю, что первая реакция — сопротивление. Как можно обязать кого бы то ни было пользоваться нашими услугами? Но не стоит забывать, что у граждан этой страны много разных обязанностей, — и так оно устроено в большинстве индустриальных стран. Вы обязаны отправлять детей в школу? Да. Это обязательно. Это закон. Дети обязаны учиться в школе или вы должны обеспечить им домашнее образование. Так или иначе, это обязательно. Вы обязаны регистрироваться на призывных пунктах. Вы обязаны избавляться от мусора как полагается; нельзя разбрасывать его по улицам. Вы обязаны получить права, если хотите водить машину, а когда водите, обязаны пристегивать ремень безопасности...»
От внимания «Сферы» невозможно укрыться – компактные камеры сети позволяют получать изображение высокого разрешения и постепенно покрывают все. «Большой брат смотрит на тебя» – как и было сказано. Но если это кого-то и беспокоит, то лишь отщепенцев вроде Мерсера, давнего друга Мэй, олицетворяющего умирающий «аналоговый» мир, защищающего ускользающий мираж «старых добрых человеческих отношений», забытых в угоду судилищам в соцсетях.
«Ты варишься в одних сплошных слухах. Люди болтают друг о друге за спиной друг у друга. И почти все соцмедиа таковы — и отзывы эти, и комментарии. Ваши инструменты превратили слухи, толки и догадки в достоверные мейнстримные коммуникации. И вообще, это какой-то дебилизм».
На одной чаше весов – брюзжание старого приятеля, на другой – карьера, деньги и все преимущества «дивного нового мира» в его цифровой инкарнации.
Русский философ Бердяев писал, что самое опасное свойство утопий – в том, что они обычно оказываются легко осуществимыми. Антиутопии же сбываются еще стремительнее: то, что казалось гиперболой, мрачной фантазией, становится реальностью, иногда быстрее, чем высыхает типографская краска.
Так произошло и со «Сферой»: уже через четыре года после публикации романа, когда вышла экранизация с Томом Хэнксом и Эммой Уотсон, фильм получился слишком реалистичным для «фантастического триллера».
А как будет читаться «Сфера» сегодня, спустя уже 10 лет? Поколением, выросшим в «цифровом обществе»? Ему, скорее всего, придется напоминать, что написан роман до китайских «социальных рейтингов», до установленных в каждом подъезде камер с распознаванием лиц, до цифровых кошельков и паспортов, до скандалов с утечкой данных из Google, до появления «культуры отмены» и «пятиминуток ненависти» в Твиттере...
Практически все описанное в романе Дэйва Эггерса давно перестало быть фантастикой – разве что вместо единой и вездесущей «Сферы» мы получили сразу несколько «корпораций добра», как во всемирном, так и в региональном масштабе.
И все же главного в романе Эггерса не увидели даже самые проницательные критики: перед нами не антиутопия и не технотриллер, а история отречения человека от собственной человечности – и уже не важно, принимаются ли в качестве оплаты старая добрая чечевичная похлебка или виртуальные лайки. На вопрос «Тварь ли я дрожащая?» мы все увереннее отвечаем: «Да!», даже не дожидаясь второй половины фразы. «Любая технология несет с собой конкретные риски, но люди всегда их принимают», – пишет один из критиков. Что ж, так и есть, но дело-то вовсе не в технологиях. А в людях, разучившихся верить в душу – но охотно выставляющих ее на торги по все более низкой цене. И ладно бы свою – но и миллионы, миллиарды «несогласных» друзей, родных, близких.
«Люди хотели помочь. Пытались помочь. И ты пыталась. И попытались бы тысячи других, если б он им позволил. Если отвергать человечество, отвергать все доступные инструменты, всю возможную помощь, непременно случается плохое. Отвергаешь технологию, которая не дает машинам прыгать с утесов, — и прыгаешь с утеса физически. Отвергаешь поддержку и любовь сострадательных миллиардов — и прыгаешь с утеса эмоционально...»
С настоящим все ясно, а как насчет будущего? И вот тут, похоже, снова не обойтись без Эггерса: чуть больше года назад в Америке вышел роман The Every, действие которого вновь происходит в мире «Сферы» – но на новом этапе. Готовы вновь заглянуть в магический шар и увидеть новый вариант будущего? Возможно, и он покажется вам неосуществимой страшилкой – как когда-то «Сфера»...
Ждем продолжения «Сферы».
